Упрощенная HTML-версия
268
Не стала авангардом в этом отношении и советская военная наука,
зародившаяся после Октября 1917 года.
Она не уделяла должного внимания локальным войнам. Официальные
руководства Красной Армии 20-30-х годов не предусматривали
рекомендации относительно способов ведения боевых действий. Расплата за
просчеты не заставила себя ждать.
1939-1940 годы. Советско-финляндская война. Ожидалось, что это
будет небольшая военная кампания, которая займет не более двух-трех
недель и продемонстрирует всему миру мощь Красной Армии. На деле же
война длилась три с половиной месяца и унесла свыше 300 тыс. жизней.
Войска оказались совершенно не готовыми к ведению боевых действий при
40-45-градусном морозе и глубоком снежном покрове. Сказалось также
полное незнание тактики противника, его возможностей, организации войск
и их оснащения. Лобовые удары, наносимые стрелковыми соединениями,
вопреки ожиданиям приводили лишь к затяжным боям. Не смогли проявить
себя должным образом и танки — они вязли в сугробах, нередко создавая
пробки на дорогах. Обузой для войск оказалась и другая тяжелая военная
техника — орудия, тракторы, которые не были приспособлены к
продвижению в лесисто-болотистой местности. Словом, просчет при
подготовке к этой войне со стороны советского командования был
очевидным. Бывший в то время наркомом обороны СССР К.Е. Ворошилов
вынужден был признать: «... ни нарком обороны, ни Генштаб, ни
командование Ленинградского военного округа вначале совершенно не
представляли себе всех особенностей и трудностей, связанных с этой
войной».
Велик был и моральный ущерб. «Во всем мире, — писал немецкий
военный историк К. Типпельскирх, — сложилось неблагоприятное мнение
относительно боеспособности Красной Армии. Несомненно, это оказало
значительное влияние на решения Гитлера».